В ночь на 16 октября 1946 года, в переоборудованном спортзале Нюрнбергской тюрьмы американские солдаты привели в исполнение смертные приговоры в отношении 10 из 12 нацистских преступников, признанных виновными Международным военным трибуналом.
Один из двенадцати приговоренных сумел избежать веревки, покончив с собой за три часа до казни — Герман Геринг принял цианистый калий. Кто именно пронес в строго охраняемую тюрьму капсулу с ядом, до сих пор точно не известно. Еще один был приговорен к смерти заочно — личного секретаря фюрера Мартина Бормана так и не удалось поймать.
В отношении остальных 10 приговоры были приведены в исполнение. Их вешали по одному. Очередного осужденного нациста вводили в спортзал тогда, когда предыдущий еще был на виселице. Палачом для всех них стал старший сержант 3-й армии США Джон Вудз, на счету которого к тому моменту уже было 347 казней. Помогал Вудзу доброволец, служащий военной полиции Джозеф Мальта.
Первым на эшафот взошел обергруппенфюрер СС, бывший министр иностранных дел «третьего рейха», советник Адольфа Гитлера по внешней политике Иоахим фон Риббентроп.
Дверь в его камеру отворилась около часа ночи 16 октября. Начальник тюрьмы, американский полковник Эндрюс зачитал еще раз приговор.
Риббентропу черной веревкой связали за спиной руки. Два солдата военной полиции поднялись вместе с ним по лестнице в 13 ступенек на эшафот.
Риббентропа поставили на закрытую крышку люка и связали ему ноги. Его спросили, не хочет ли он что-то сказать. После высокопарной тирады Риббентропа о спасении своей души и мире во всем мире сержант Джон Вудз накинул преступнику на голову черный колпак и затянул на шее веревку. Палач привел в действие механизм, и створки люка открылись, пишет Deutsche Welle.
За Риббентропом в иной мир нацистские преступники последовали в таком порядке:
— генерал-фельдмаршал, Начальник штаба Верховного командования ВС Германии Вильгельм Бодевин Йоханн Густав Кейтель;
— обергруппенфюрер СС, генерал полиции и войск СС, начальник Главного управления имперской безопасности Эрнст Кальтенбруннер;
— генерал-полковник, глава оперативного управления Верховного командования ВС «третьего рейха» Альфред Йодль;
— обергруппенфюрер СС, комиссар по рабочей силе в управлении четырехлетнего плана Эрнст Фридрих Кристоф «Фриц» Заукель;
— обергруппенфюрер СА, главный редактор еженедельника «Der Stürmer» Юлиус Штрейхер;
— обергруппенфюрер СС, рейхскомиссар Нидерландов Артур Зейсс-Инкварт;
— обергруппенфюрер СС, рейхсляйтер, генерал-губернатор Польши Ганс Михаэль Франк;
— рейхсляйтер, рейхсминистр внутренних дел «третьего рейха», рейхспротектор Богемии и Моравии Вильгельм Фрик;
— обергруппенфюрер СА, рейхсминистр восточных оккупированных территорий Альфред Розенберг.
В память об этом дне news24ua повторяет свою публикацию от 2016 года «КИЕВ ПОМНИТ НЮРБЕРГСКИЙ ПРОЦЕСС И РАССКАЗЫВАЕТ О НЕМ НЕИЗВЕСТНЫЕ СТРАНИЦЫ».
Человечество давно научилось судить отдельных злодеев, преступные группировки, бандитские и незаконные вооруженные формирования.
Международный военный трибунал в Нюрнберге стал первым в истории опытом осуждения преступлений государственного масштаба — правящего режима, его карательных институтов, высших политических и военных деятелей. С тех пор прошло 70 лет…
Нюрнбергский процесс приобрел всемирно-историческое значение как первое и по сей день крупнейшее правовое деяние Объединенных Наций.
Единые в своем неприятии насилия над человеком и государством народы мира доказали, что они могут успешно противостоять вселенскому злу, вершить справедливое правосудие.
Горький опыт Второй мировой войны заставил всех по-новому взглянуть на многие проблемы, стоящие перед человечеством, и понять, что каждый человек на Земле несет ответственность за настоящее и будущее. Тот факт, что Нюрнбергский процесс состоялся, говорит о том, что руководители государств не смеют игнорировать твердо выраженную волю народов и опускаться до двойных стандартов.
Солдаты наблюдают за осужденными в камерах (наблюдение велось круглосуточно после самоубийства Роберта Лея. Необходимо было довести осужденных до казни в здравом уме и твердой памяти, чтобы они четко осознавали, за что умирают)
Казалось, перед всеми странами открылись блестящие перспективы коллективного и мирного решения проблем для светлого будущего без войн и насилия.
Но, к сожалению, человечество слишком быстро забывает уроки прошлого.
И только редкие представители человеческого общества способны хранить и передавать из поколения в поколение яркие символы и знаки прошлого, чтобы мы не имели возможности забыть об опыте предыдущих поколений.
Музей истории Десятинной церкви и библиотека им. Ошер Шварцмана устроили в Киеве выставку «Нюрнбергский процесс – Суд истории», посвященную 70-й годовщине окончания процесса.
На выставке представлены фотодокументы, иллюстрирующие ход процесса, в том числе оригиналы некоторых документов (из частного архива киевлянина – участника процесса, Кудрявцева Арсения Александровича), которые демонстрируются впервые. Это выдержка из приговора и фотографии казненных нацистских преступников.
Как пояснили организаторы выставки, несмотря на шокирующий характер этих фото, их необходимо продемонстрировать широкой публике, как свидетельство того, что зло, даже поддержанное миллионами людей, неизбежно наказуемо.
Мы посетили выставку и встретились с одним из организаторов выставки Кудрявцевой Евгенией Борисовной, заведующей Научно-исследовательским отделом фондов музея истории Десятинной Церкви и предоставляем Вам отчет без комментариев.
Расскажите историю о Вашей семейной коллекции, которая представлена в экспозиции?
Историю стоит начать с Кудрявцева Арсения Александровича, деда моего мужа. Он был киевлянином, именно старым киевлянином, в столице это большая редкость в наше время. Род Кудрявцевых очень древний, в Киеве они жили с 17 века, а глубже во времени след теряется. Это была старообрядческая семья. Один из прадедов, Фаддей, был священником. На Подоле, на улице Григория Сковороды и сейчас стоит дом, где жило все большое семейство. И даже живо старое дерево, под которым летом в медном тазу варили всем двором варенье.
Арсений Александрович был человеком образованным, он получил высшее техническое образование, стал военным инженером, знал несколько языков, свободно говорил по-английски и по-немецки. Это и послужило причиной того, что он, пережив блокаду Ленинграда как участник обороны города, был отправлен в распоряжение штаба Г.К. Жукова в Германию.
Здесь он принял участие в Нюрнбергском процессе, как член советской делегации, а позже вошел с советской стороны в Контрольный Совет Германии — коллегиальный орган стран-победительниц для управления Германией, по введению в жизнь новых законов на ее территории, восстановлению экономики и денацификации.
В 1946 он был назначен Генеральным Секретарем Контрольного Совета Германии. После завершения работы КС Арсений Александрович вернулся в Киев, демобилизовался и прожил всю жизнь в двухкомнатной квартире на Сталинке, работал главным инженером автопарка, болел за киевское Динамо и помогал многочисленным родственникам. В этой двухкомнатной квартире он и хранил привезенные из Германии «трофеи» — невзрачный альбом серо-голубого цвета в дерматиновой обложке и две папки с бумагами и фотографиями.
Компанейский и дружелюбный, Арсений Александрович в Германии очень часто общался с представителями союзных делегаций, завел множество друзей среди англичан и американцев. Сказывалось отсутствие языкового барьера, да и сама атмосфера послевоенной Германии способствовала этому — это была эйфория от победы, легко завязывалась дружба. Днем члены совета принимали законы, пытались наладить мирную жизнь в голодной полуразрушенной стране, а вечером встречались неформально — практически каждый день были концерты, встречи, просто дружеские вечеринки с танцами.
Тогда он и познакомился с американским корреспондентом Г. Айзелом. Айзел дарил деду фотографии, которые делал почти каждый день «запоминая историю». На фото — руководители послевоенной Германии, фото совершенно разные — много репортажных, сделанных в неформальной обстановке. Они составили львиную долю привезенных дедом папок. Надо сказать, что Арсений Александрович был человеком очень аккуратным, практически педантом. Все документы в этих папках имели подписи.
Отдельно он хранил 12 снимков и лист бумаги, напечатанный под копирку. На этих фото были повешенные нацистские преступники сразу после казни. Отдельно — фото Геринга, после самоубийства. На казни, как известно, присутствовали представители СМИ, а сразу после казни была проведена фотофиксация тел казненных, чтобы избежать их подмены, и чтобы мировая общественность могла убедиться, что приговор действительно приведен в исполнение. Некоторые подобные фото встречались нам в интернете, но дед имел все 12 оригиналов. А на листе бумаги — 24 фамилии с приговором. Это был приговор главным нацистским преступникам с Нюрнбергского процесса. Такие копии раздавали участникам делегаций.
В семье мы всегда гордились дедом Арсением. Он стал своего рода семейной легендой.
Интересно, что когда в лихие 90-е гг. нашу семью обокрали, из квартиры вынесли дедовы ордена, саблю и парадную форму, а на альбом в силу его внешней незаметности не обратили внимания. Так семейное достояние было сохранено в шкафу.
Вид одиночной камеры тюрьмы при Дворце юстиции изнутри — обстановку составляли стол, стул и кровать. При себе заключенный мог иметь карандаш, бумагу, книги из библиотеки, очки (только днем), фотографии близких и туалетные принадлежности.
Завтрак заключенного – овсянка или другая полезная каша, чай и хлеб. Было в течение дня еще два приема пищи. Для послевоенной Германии довольно приличное питание
Все эти годы, кто интересовался материалами, поступали ли предложения о публикации этих уникальных материалов?
Раньше интересовались лишь проходимцы — торговцы антиквариатом, предлагали деньги за фото. О публикации, разумеется, речь не шла.
Мама моего мужа, Тамара Арсеньевна, дочь Арсения Александровича, все мечтала, что наступит день, и эти материалы увидят свет, будут кому-то интересны. Торгашей тогда она с позором выгнала, а мы пообещали, что никогда не будем торговать памятью.
Это было легко — в нашей семье подобные вещи и не были приняты.
Жалею только об одном, что мама не увидела этой выставки. А мы все-таки смогли выполнить ее завещание.
Почему именно сейчас Вы решили сделать выставку?
Когда отмечалась 60-я годовщина процесса, собирались создать сайт, где были бы выложены отсканированные документы и фотографии, но как-то не сложилось. Суета…
Но бывают ситуации, когда все складывается и идет легко и просто, как бы помимо нашей воли. И в этот момент понимаешь — время пришло.
Я — музейщик по профессии, недавно пришла на работу в Музей истории Десятинной церкви. И вот, обсуждая годовой план работы на 2016 год, мы стали вспоминать ближайшие памятные даты. Одной из них оказалось 70-летие окончания Нюрнбергского процесса. Казалось бы, какое отношение музей истории Десятинной церкви имеет к истории послевоенной Германии? И тут я вспомнила о дедовом альбоме. Мы понимали, что документы и фотографии имеют определенную научную и историческую ценность, но хотелось подтверждения.
Я принесла альбом в музей и, просмотрев его, специалисты единогласно решили, что такой уникальный материал, неизвестные фото военных и послевоенных лет и документы, обязательно должны быть представлены людям. Так возникла идея выставки, ведь кроме основной экспозиции
Музей может проводить тематические выставки. Идеей организации выставки мы делились с друзьями и знакомыми. Кто-то высказывался скептически о возможности проведения такой выставки, но заинтересованность и пожелания о том, чтобы выставка состоялась, выражали все. Окончательно концепция выставки как выставки, осуждающей нацизм, родилась в Вашей машине, Иван, на Бориспольской трассе.
Хотелось бы отметить следующее.
Наблюдая за отношением людей к знаковым датам и событиям, я замечаю, что есть даты, которые запоминаются, а есть такие, что как бы исчезают за стеной забвения. Люди сами строят такие стены, потому что для них эти события тяжелы. Но мы должны помнить о самих значимых для всего человечества исторических вехах, даже если вспоминать о них больно.
Потсдамская конференция. Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль, президент США Гарри Трумэн и Иосиф Сталин во дворце Цецилиенхоф.
Вся Европа помнит об угрозе нацизма. Там такими выставками как наша, никого не удивишь, а у нас оказалось, что мы затронули сложную тему. Но по реакции в интернете еще до открытия выставки мы поняли, что тему выбрали правильно — она реально «зацепила» людей.
Когда мы начали работу над выставкой, то все, кто принимал в этом участие, отметили правдивость слов классика: «Правду говорить легко и приятно».
Люди имеют право на объективную информацию. Особенно сейчас, когда процент объективной информации исчезающе мал, а количество пропаганды наоборот зашкаливает. Кредо выставки определилось — мы показываем события и факты, обязательно подкрепленные документально, без малейших политических аллюзий. В этикетаже выставки нет ни одного нашего слова — только цитаты участников — высказывания самих нацистских преступников, рассуждения судей, свидетельства обвинения. А зрители пусть делают выводы сами.
Тарелки с официальных банкетов во время процесса. Интересно, что была сделана специально партия посуды с надглазурной росписью в виде флагов стран-победительниц. После процесса посуду разрешили забрать как сувенир.
Наука, если это действительно наука, должна показывать факты такими, как они есть. Ради этого мы работаем. Если что-то неизвестно — ищем. Опять же, ради торжества истины. Различные политические силы пользуются плодами науки, интерпретируют ее выводы в своих, часто грязных целях. Но это не означает, что наука должна замолчать и что это ее чем-то очерняет. Очерняют такие действия, прежде всего, нечистых на руку интерпретаторов.
А потому, кто захочет — придет и посмотрит, а кто не захочет, пусть дальше упражняется в духе «роман не читал, но осуждаю».
Почему именно в библиотеке им. Ошера Шварцмана, кто еще Вам помогал?
Наш музей давно и плодотворно сотрудничает с библиотекой им. Ошера Шварцмана. Делаем совместные выставки, проводим мероприятия. Музей Десятинной церкви очень маленький — выставочные площади едва помещают материалы о самой Десятинке. У нас очень творческий коллектив, в музее собрались люди, которые действительно любят свою работу.
Поощряет к действию нас директор – Наталья Писаренко, специалист с очень большим опытом. Она – практик, и в ней очень легко учиться музейному делу, конечно, тем, кто к этому стремится.
А в нашем коллективе подобрались именно такие. Поэтому уровень музея постоянно растет. Постоянно придумываем что-то новое, вот до Нового Года, надеюсь, будет готова постоянно действующая выставка по истории Десятинного храма, и там действительно будет, на что посмотреть.
А библиотека им. Шварцмана очень гостеприимная и работают в ней удивительные люди — очень творческие, готовые на эксперимент, настоящие специалисты своего дела. Сотрудники библиотеки помогали нам, как могли — и в поиске справочных материалов, и с компьютерным набором, и с вычиткой текстов, вешали стенды, спорили о дизайне и поили чаем до полусмерти уставших музейщиков. Идея оформления экспозиции принадлежит научному сотруднику Музея истории Десятинной церкви Александре Моржевской.
Она и сотрудник библиотеки Марат Страковский фактически вытащили на своих плечах весь монтаж экспозиции выставки. Сотрудники отдела фондов Музея Марьяна Гунь, Олег Рычок, Татьяна Левченко, Михаил Беньяминов взяли на себя организационные вопросы и прекрасно справились с задачей. Заведующий отделом музеефикации Дмитрий Шевченко собрал огромное количество справочного материала, в основном им собственноручно переведенного с английского и немецкого. Так мы узнали о биографии судей и обвинителей Нюрнбергского процесса, и теперь каждый, кто придет на выставку, может о них прочитать.
Сотрудник заповедника Киево-Печерской лавры Евгений Кабанец оказал нам неоценимую помощь своими консультациями. Экспозицию дополнил имеющимися у него материалами известный киевский коллекционер Виктор Киркевич.
Работа над выставкой была, безусловно, нелегкой, сам материал достаточно тяжелый, но доставила всем участникам огромное удовольствие. Мы почувствовали себя профессионалами и работали без оглядки на обстоятельства, в полную силу.
Приглашение на вечер от делегации Франции майору А. Кудрявцеву. Таких приглашений — целая папка, даже от представительства Китая есть.
Организаторы выставки приняли решение информацию о преступниках подать в виде персональных дел по образцу, впервые примененному в Англии.
Деревянная немецкая визитница с приглашениями майору Кудрявцеву от представительств Великобритании и Югославии. Интересно, что некоторые конверты сделаны из топографических карт (см. справа).
Какая из фотографий самая дорогая для Вашего деда ?
Самая дорогая в этой выставке не представлена. Надеюсь, придет время и для нее. Это фото глав Контрольного Совета Германии Дуайта Эйзенхауэра (США), Латра де Тассиньи (Франция), Георгия Жукова (СССР) и Бернарда Лоу Монтгомери (Великобритания) с их автографами. Как Арсений Александрович получил эти автографы, мы не знаем, но он считал это фото главным в своей коллекции.
Приговор Нюрнбергского трибунала. Такие копии под копирку раздавали делегациям стран-победительниц.
Что вспоминал дед о процессе, складывается ли у Вас ощущение, что возможен новый Нюрнберг, может он предупреждал Вас какими-то своими воспоминаниями?
Он мало вспоминал. Не любил рассказывать о войне.
А что касается нового Нюрнберга, то практически каждый, кто побывал на нашей выставке, говорит о том, что новый Нюрнберг состоится. Правда, если вслушаться в контекст, понимаешь, что каждый имеет в виду свое.
Организаторы сочли нужным выделить все обвинения против нацистских преступников. Такие обвинения в мировой практике звучали впервые, особенно в применении глав государства. Ремарка: именно на Нюрнбергском трибунале родился неологизм «геноцид».
Какова судьба коллекции после выставки?
Пока коллекция передана на временное хранение в Музей истории Десятинной церкви. Хотелось бы, чтобы в свет вышла та часть, что осталась, а это очень большая часть материалов. А как это будет — или в виде публикации, или как выставка — время покажет.
Казненный Ганс Франк, генерал-губернатор оккупированной Польши. Один из главных организаторов масштабного террора в отношении польского и еврейского населения Польши. (фото из архива А. Кудрявцева)
Приговор Артуру фон Зейс-Инкварту, министру без портфеля в правительстве Гитлера и рейхсканцлеру Нидерландов за преступления против человечества приведен в исполнение. (фото из архива А. Кудрявцева).
Казненный Фриц Заукель, губернатор Тюрингии, один из главных ответственных за организацию использования принудительного труда в нацистской Германии. (фото из архива А. Кудрявцева)
Казненный Вильгельм Кейтель, генерал-фельдмаршал, начальник штаба Верховного командования Вермахта. Во время казни разбил голову. (фото из архива А. Кудрявцева)
Приговор Альфреду Розенбергу, , рейхсминистру восточных оккупированных территорий, уполномоченному фюрера по контролю за общим духовным и мировоззренческим воспитанием НСДАП, руководителю Центрального исследовательского института по вопросам национал-социалистической идеологии и воспитания, за преступления против человечества приведен в исполнение.
b
Источник: naspravdi.info
Автор публикации
